— Мы приплыли, чтобы пожелать вам удачи на вашем опасном и трудном пути, — допев песню, сказала Галадриэль.

— Вы долго были гостями эльфов, — добавил Селербэрн, — но так уж случилось, что мы ни разу не разделили трапезы. Владычица приглашает вас на прощальный обед у берегов Великой Пограничной Реки.

Фродо почти не притронулся к еде. Он с грустью поглядывал на Владычицу эльфов, предчувствуя, что это их последняя встреча! Владычица не казалась могущественной и грозной, хотя была по-всегдашнему красива. Она неожиданно представилась хоббиту (как и всем, кто сталкивается с эльфами сейчас) неизменно юной и вечно прекрасной жительницей давно ушедшего прошлого.

После обеда Владыка Лориэна рассказал Хранителям о Приречных землях:

— Андуин течет по широкому ущелью среди лесов и каменистых степей. Сначала он круто забирает к востоку, а потом, после нескольких гигантских петель, устремляется, постепенно сужаясь, на юг, прорезает небольшое бесплодное взгорье и после довольно опасного переката разбивается на два разъяренных потока об остров Тол-Брандир — по-вашему Скалистый, — чтобы низвергнуться в низины Болони, или, как именуют их эльфы, Нэндальфа. Водопад Оскаленный — по-эльфийски Рэрос — на лодках, конечно же, одолеть невозможно, и вам придется обходить его берегом. Однако тем, кто свернет в Минао-Тирит, лучше распрощаться с Андуином до Рэроса, чтобы идти по Ристанийской равнине, минуя болотистые низины Нэндальфа. Только не уклоняйтесь на северо-запад, к лесам у южных отрогов Мглистого, ибо про эти древние леса сложено немало странных легенд.

— Последний раз я пересек Мустангрим на пути к Раздолу, — сказал Боромир. — И хотя пробирался я по западным землям — от Белых гор к Серострую и Бесноватой, — хотя я не знаю восточного Мустангрима, но дорогу домой отыщу и с востока…

Заметив, что гондорец не собирается продолжать, Галадриэль встала и торжественно возгласила:

— Пусть каждый выпьет прощальный бокал — за успешное завершение начатого пути! — Когда Хранители осушили бокалы, хозяйка снова предложила им сесть. — Мы распрощались, и нас уже разделила незримая тень предстоящей разлуки, — после долгой паузы сказала она. — Но прежде чем вы покинете Лориэн, примите прощальные подарки эльфов.

Сначала она обратилась к Арагорну:

— Для тебя, Предводитель Отряда Хранителей, наши мастера изготовили ножны под стать прославленному мечу Элендила. Меч, извлеченный из этих ножен, не может сломаться или затупиться… Однако вскоре между нами встанет непроглядно черная Завеса Тьмы. Так нет ли у тебя заветного желания, которое могла бы исполнить лишь я, Владычица эльфов Благословенного Края?

И Арагорн ответил Галадриэли:

— Владычица, к исполнению моего желания приведет меня лишь мой собственный путь — путь сквозь Тьму до победы или гибели. Все мои помыслы о будущей жизни связаны с эльфами Раздола и Лориэна, но исполнить мое заветное желание не под силу даже тебе или Элронду…

— Как знать, — возразила ему Владычица. И добавила: — Прими же еще один дар. — Она протянула Арагорну брошь, сработанную из прозрачно-зеленого самоцвета. Брошь — орел с распростертыми крыльями — источала мягкий искрящийся свет, словно заслоненное листьями солнце. — Я получила этот камень от матери и подарила его своей дочери Селебрайне, а та — своей; но отныне он твой. Ибо предсказано, что в свой час ты назовешься Элессар-Эльфийский Берилл из Рода Элендила.

И Арагорн поклонился, и принял брошь, и приколол на грудь; и все вдруг заметили его поистине царственный облик: он сбросил с плеч, как почудилось Фродо, тяжелый груз многолетних скитаний по самым гибельным Глухоманным землям.

— Благодарю тебя, о Владычица Лориэна, давшая жизнь Селебрайне и Арвен, за этот неоценимый дар, — сказал он. Владычица молча склонила голову.

Двум юным хоббитам, Пину и Мерри, Галадриэль подарила серебряные пояса с массивными пряжками в форме цветка, а Боромиру — золотой, инкрустированный топазами; Леголас получил лориэнский лук, более упругий и мощный, чем лихолесские, и колчан с тонкими, но тяжелыми стрелами.

— Ну а для тебя, мой милый садовник, — ласково сказала Владычица Сэму, — у меня приготовлен особый подарок: скромный, однако, надеюсь, полезный. — Она протянула хоббиту шкатулку с единственной буквой, выгравированной на крышке. — Это руна «Г», — объяснила Владычица, — а в шкатулку я положила немного земли, благословленной мною на щедрое плодородие в любых краях Средиземного мира. Она не защитит от опасностей на пути, не спасет от вражеских мечей и стрел, но если ты когда-нибудь возвратишься домой и удобришь этой землею свой сад — пусть даже давно разоренный и заброшенный, — то он расцветет с необычайной пышностью. И тогда, быть может, тебе вспомнится Лориэн, который ты видел, к сожалению, лишь зимой, ибо наше лето давно миновало.

Сэм густо покраснел и, бормоча неуклюжие слова благодарности, низко поклонился Владычице эльфов.

— Осталось узнать, — сказала Галадриэль, — какой подарок в память об эльфах было бы приятно получить гному.

— Никакого, Владычица, — отозвался Гимли. — Мне достаточно, что я видел собственными глазами прекрасную Владычицу Благословенного Края.

— Вы слышали? — спросила у эльфов Галадриэль. — Теперь, я думаю, вам не будет казаться, что всякий гном — угрюмый корыстолюбец? И однако без подарка мы тебя не отпустим, дорогой мой Гимли, — добавила она. — Скажи мне, что ты хотел бы получить на память об эльфах Благословенного Края?

— Я ничего не прошу, Владычица, — ответил ей гном. И надолго умолк. Но потом набрался храбрости и закончил: — Если же говорить о несбыточных желаниях… то я пожелал бы получить в подарок прядь волос Владычицы Лориэна. Гномы умеют ценить драгоценности, а в сравнении с твоими волосами, Владычица, золото кажется ржавым железом! Не гневайся — я ведь ни о чем не прошу… — На этот раз он умолк окончательно.

Послышалось испуганное перешептывание эльфов, а Селербэрн в изумлении глянул на гнома. Но Владычица улыбнулась и мягко спросила:

— Что же ты сделал бы с этим подарком?

— Хранил бы его как великую драгоценность, — не задумываясь ответил Владычице гном, — в память о дружбе с эльфами Лориэна.

И Владычица, отрезав у себя прядь волос, отдала ее гному и раздумчиво сказала:

— Я ничего не хочу предрекать, ибо на Средиземье надвигается Тьма и мы не знаем, что ждет нас в будущем. Но если Тьме суждено развеяться, ты сумеешь добыть немало золота — однако не станешь его рабом.

— Тебя, Хранитель, я одариваю последним, — посмотрев на Фродо, сказала Галадриэль, — именно потому, что давно уже решила, как хоть немного облегчить твой путь. — Владычица поднялась и протянула хоббиту хрустальный, светящийся изнутри сосуд. — В этом фиале, — объяснила она, — капля воды из Зеркальной Заводи, пронизанная лучами Вечерней Звезды. Чем чернее тьма, тем ярче он светится. Надеюсь, что если на твоем пути померкнут иные источники света, то тебе поможет Эльфийский Светильник — вспомни тогда Галадриэль с ее Зеркалом!